Смашан Бенареса

Прохладно стало. Вечереет.

Чернеет в небе синева.

Усталый Сурья в небе тлеет.

Река, деревья, скот, трава.

Ложатся спать под мановеньем

Никем неведомой руки,

В домах кружатся мотыльки,

Обманутые ложным зреньем.

Говинда спит без пробужденья.

Сиддхартхе не дано уснуть.

Он видит звезды, Млечный Путь,

И с нескрываемым волненьем

Уходит прочь без промедленья,

Чтобы Говинду не спугнуть.

Чтоб откровенье не спугнуть,

Он напрягает в небо зренье,

Вдыхая каждое мгновенье,

Как важную для жизни суть!

Река течет неторопливо,

И блики на воде игриво

От волн отсвечивают прочь

Холодный свет в густую ночь!

От храма запах благовонный

Доносит теплый ветерок.

Листва, упавшая в ладони,

Окончила свой жизни срок.

Нам жизнь казалась бесконечной,

Когда играли мы беспечно

В родительских домах без бед.

И смерть казалась лишь игрою,

Когда дрались мы меж собою.

С побитой даже головою

Мы верили, что смерти нет.

Но ветер резко изменился.

Холодный гнилостный душок

На смену запахам явился.

На юге кружатся огни,

И ветер разлагает время

На годы, месяцы и дни,

Оставивших земное бремя.

Огонь, оправившись от дел,

Сжигал останки неумело.

Сиддхартха проходил несмело

И возле трупа рядом сел.

Вдруг труп в золе зашевелился,

Схватил, рванул, что было сил.

Сиддхартхе руку прокусил,

Зловещим хохотом залился.

Труп:

«Все омертвеет.

Жизнь – это смерть.

Время не смеет

Сохранить твердь.

Чувства не вечны:

Тоже умрут.

Будьте беспечны -

Вас не спасут.

Живите обманом

Важности вас.

Ужином званым станьте для нас.

Чем называешь

В мире себя,

Что забываешь,

Чрево любя?»